Предыстория | Статьи | 310 лет учреждения печати Нерчинского воеводства

Из истории Нерчинского воеводства

И. Г. Куренная
краевед

«На Даурской Нерчинской орел одноглавый, держит лук вниз тетивою, кругом написано «Печать государева Сибирские земли Даурских острогов» (1692).

Первые упоминания о Нерчинске относятся к 1654-1655 годам, когда Петр Бекетов построил на «полуденном берегу Шилки, против устья Нерчи», небольшой острог. Через четыре года первый Нерчинский воевода Афанасий Пашков перенес острог Бекетова к устью Нерчи. Восстановил его, использовав плоты, на которых с отрядом в 600 человек сплавился по Ингоде к Шилке. «В 1658 году Нерчинск уже был построен, только сим именем не назывался, а был известен под названием «Нелюдски тунгуски острог»… и как вскоре после того тунгусы оттуда по некоторым обстоятельствам отделились и ясак платить не стали, то из «Нелюдского» по реке Нерче назван Нерчинск». Но ко времени заключения Нерчинского мирного договора 1689 года Пашков острог пришел в негодное состояние и утратил свою фортификационную функцию, поскольку его стены, сторожевые башни, приказная изба и погреба за десятки лет большей частью подгнили и обветшали. Пришли в ветхость рвы и надолбы, построенные вокруг острога.

Полномочный российский посол Ф. Головин, присланный в Нерчинский острог для заключения договора и Нерчинский воевода И. Власов снесли полуразрушенный острог и основали главный пункт воеводства - Нерчинск, получивший статус города в 1690 году. Головин отписывал государям: «Да для всякие в Нерчинску опасности от приходу воинских людей построили мы, холопы ваши, полковыми стрельцами в Нерчинску город на старом острожном месте деревянной». В том же году была установлена Нерчинская администрация и образован Нерчинский уезд. Царские наместники по-прежнему назывались Нерчинскими воеводами. Одним из них был, сменивший Ивана Власова, окольный полковник Федор Скрипицин. «Статейный список посольства Ф. А. Головина» извещает от 7 февраля 1690 года, что: «Приехал стольник и полковник Федор Скрипицин 3 грамотами великих государей…». Скрипицин и воевода М. П. Гагарин продолжали в Нерчинском остроге интенсивное строительство.

В 1692 году, привнеся православную веру на азиатские земли, в Нерчинске возникла двухэтажная церковь - первое каменное здание воеводства. А в качестве утверждения в главном городе Даурской земли государственной власти, для «посвидетельствования разного рода актов» была учреждена новая печать: «На Даурской Нерчинской орел одноглавый, держит лук вниз тетивою, кругом написано «Печать государева Сибирские земли Даурских острогов».

Изображенный на оттисках орел летит на восток в сторону новых земель. Он оглядывается назад и взмахом крыла, похоже, зовет за собой того, кто остался. Обозревая поворотом головы окрестности, орел парит в воздухе и как бы приглашает под сень своих крыльев все народы и племена, живущие на сибирской территории. Конечно же, это всего лишь историческая версия, но она говорит в пользу тех, кто занимался в те времена изготовлением воеводских и областных Нерчинских печатей. Способности и талант их в изготовлении круглых государственных миниатюр XVII - XVIII столетий несомненны. Несомненно, и то, что на азиатский континент резчиком первой печати был привнесен мотив русского бытия, в частности – древнейший элемент буквенной вязи в заставках русской книги. Так, в буквицу очень часто включали зооморфный орнамент в виде сказочной птицы с подобным поворотом головы и положением крыльев. Композиционное решение автора было определено еще и круглой формой печати. При этом рисунок необычного, но все же традиционного для древнерусского искусства орла вписан в пространство очень естественно и органично, в соответствии с заданной формой.

С незапамятных времен существовал культ орла у сибирских народов и тунгусо-маньчжурских племен. Хищная птица расшифрована археологами, как носитель светлой небесной силы, залог плодородия и счастья. Изображение величественной птицы на древних печатях не только символично, но и имеет исторические параллели и закономерности. Здесь мы наблюдаем удивительное совпадение, связывающее византийский образ орла с древними магическими формулами сибирских аборигенов.
Печати вместе с городскими ключами, денежными средствами, инструкциями, пушками и нарядом служилых людей шли в наказах сибирских воевод. Наказы давались воеводам при отправлении их к месту службы – в завоеванные силой оружия или вновь построенные города в дальних российских владениях города, которые служили военными укреплениями.

Несколько позднее правители Нерчинского воеводства, а затем Нерчинской области использовали в официальных делах подобные печати с надписями по окружности. Печати прекрасно сохранились на документах Государственного архива Читинской области. В большинстве своем они скрепляют листы приходных и расходных провиантских книг Нерчинского воеводства середины и второй половины XVIII столетия. Это печать «Императорского Величества Сибирской земли Нерчинской» на документах Нерчинской воеводской канцелярии 1765-1766 годов, «Печать Нерчинской области экспедиции казенной палаты» 1784 года и другие. Надписи по их окружности документально подтверждают факт использования образа орла с луком в качестве официального регионального символа даурской земли, независимо от территориально-административного обозначения данной местности в разные эпохи. Орел присутствовал также на печатях первых главных сибирских городов середины XVII – конца XVIII столетий – Иркутска, Якутска и Албазина. В большинстве своем он изображался с луком тетивою вниз или держащим лук и стрелы не наготове, а в разных лапах. В русских гербах лук является символом как обороны, так и охоты и охотничьего промысла как главного занятия страны.

К концу XVII столетия в начало правления нового воеводы Самойлы Николаева Нерчинск уже завоевал более прочное положение российского форпоста и центра караванной торговли с Китаем. В нем быстро развивались хлебопашество, кустарная промышленность, торговля. «Нерчинский город. По росписному списку 205 (1699) года не крыт, а в стенах четыре башни проезжие с вороты, да по углам четыре башни глухие, в них одна покрыта, да у двух проезжих башен на воротах две калитки, а на верху у башни нарублен чердак и кругом перила, в чердаке часы боевые». В 1711 году был издан Указ об учреждении «бурмейстерской» конторы или магистрата.

Но в 1725 году рубленный город-крепость с восемью башнями и четырьмя крепостными воротами был снесен обильным наводнением от разливов рек Нерчи и Шилки. В 1752 году неподалеку от прежнего места вверх он по Нерче был отстроен заново. Воевода Губин объявил по всем острогам и слободам о начале постройки новых городовых стен, башен и всех казенных служб, находившихся в острожной ограде. Старые документы указывают, что с 9 сентября 1750 года по 14 октября 1752 года «в совершенстве построен город, токмо не покрыт и на ту крышу стен и башен требуется еще 2638 тесниц, а против нынешнего расположения на то строение не доставлено лесу со всякого чина людей с 1779 душ 8889 бревен с половиною да плах на каждую душу по одной». Новый город снова завоевал свое место под солнцем. Но именно тот старейший Нерчинск, принявший в 1693 году Московское посольство в Китай Избранта Идеса и Адама Бранта, первый из забайкальских городов и единственный тогда, был удостоен чести получить свой герб при Петре I и войти в знаменитый список первого российского герольда – графа Санти.
Это имя талантливого итальянца, взятого на службу Петром I в Герольдмейстерскую контору «для отправления геральдического художества», далеко не сразу было оценено по достоинству российской геральдической наукой. Занимавший с 1724 года в российском государстве должность товарища герольдмейстера Франц Санти с помощниками творчески сочинил и изобразил 97 гербов российского государства, в том числе сибирских – Нерчинска, Якутска, Илимска, Томска, Тобольска и других. В своей работе герольд пользовался сборником эмблем различных городов, помещенных на петровских знаменах, первым русским гербовником («Титулярником»), а также изображениями установленных законодательством XVII века печатей. Последнее представляет особый исторический интерес, поскольку в работе над составлением герба Нерчинска Санти использовал государственную печать Даурской земли 1692 года. Первые сибирские топографы так описали герб Нерчинска: «На серебре изображен орел одноглавый, держащий в кохтях лук. Прислан из бывшей еще провинциальной канцелярии в 1726 году июня 27 дня. А когда и кем пожалован – известия не отыскалось…». Франц Санти наверняка знал и о другой печати, которой Нерчинские воеводы Д. А. Аршинский, П. Я. Шульгин, Ларион Толбузин, Ф. Д. Воейков и Е. И. Власов утверждали государственную власть в Даурии с тех времен, когда казаками Бекетова был построен Нерчинский острог и до того времени, как он был возведен в ранг города. На печати был вырезан летящий одноглавый орел без лука. Это изображение считается ныне самой старой эмблемой Нерчинска, возникшей еще в середине XVII века. Тут и таится разгадка того, что в немногочисленных российских геральдических справочниках и в «Первом полном собрании законов Российской империи» существующий ныне герб Нерчинска, утвержденный Екатериной II в 1790 году, сопровождает пометка «Сей герб старый». Эта пометка характеризует городские эмблемы, возникшие до XVIII века, до создания Герольдмейстерской конторой земельных гербов петровского времени. Но все же первые российские геральды для «сочинения» герба Нерчинска воспользовались более близкой к себе по времени и действительной тогда печатью, изготовленной и утвержденной в 1692 году.