Предыстория | Статьи | Русские в Сибири и на Дальнем Востоке

Статья из монографии Института этнологии и антропологии РАН, о русском населении Сибири и Дальнего востока до начала XX века.

Русские в Сибири и на Дальнем Востоке
И.В. Власова

      Не менее активно в это время этнические процессы и этноконтакты народов шли в Сибири, а со второй половины XIX в. и на Дальнем Востоке, где, осваивая новые земли, русские и украинцы вступали во взаимодействие с местным населением. В этих процессах очень многое зависело от численности народов и от характера их взаимного расселения. Особенно это проявилось на огромных сибирских пространствах. Так, малочисленные русские крестьяне и ямщики, поселившиеся в Якутии еще в 70-е годы XVIII в. и женившиеся на якутянках, постепенно утратили свои обычаи и переняли культуру якутов, а в конце XIX в. половина из них даже не говорила по-русски. Малочисленность русских на севере Западной Сибири и невозможность заниматься привычным хлебопашеством привела к утрате ими своего хозяйственного опыта и бытового уклада и перениманию культуры соседних хантов.
      Превосходство русских в численном отношении в других западносибирских районах и в Забайкалье обусловило иное направление этнических процессов. Там русские ассимилировали местное население: татар, вогулов, бурят, которые переходили на русский язык и принимали крещение.
      Кроме этносмешенин и ассимиляции русского и других народов наблюдались и процессы обособления отдельных групп. Правда, обособление было свойственно небольшой части русских сибиряков. Даже старообрядцы не стали в полном смысле изолированными группами.
      Собственно "чисто" русские сибиряки не были однородны, ибо в их состав вливались разные контингенты русских переселенцев. К XIX в. русские на юге Сибири по своему происхождению были в основном из среднерусской и южнорусской полосы Европейской России, сменив первоначальное русское население северных европейских губерний. На севере же Сибири преобладали потомки населения из Вологды, Перми, Чердыни, Соликамска, Кайгородка, Сольвыче-годска. Великого Устюга. Несмотря на сложную этническую историю, все русские Сибири, пришедшие в разное время из ряда европейских губерний и в некоторых местах смешавшиеся с коренными народами, имеют общие черты, хотя каждая из сибирских групп русских сохраняет присущие только ей особенности.
      Так, в антропологическом отношении в отличие от европейских русских у них, в частности, более крупные размеры лица, а все старообрядцы Сибири сохранили высокий для русских рост; они светлее, чем сибирские русские, но темнее, чем европейские, и вообще более сходны с русскими-сибиряками, чем с русскими-европейцами.
      Все группы русских, кроме старообрядцев, при сравнении с европейскими можно объединить в один тип с подтипами: 1) русские, не смешавшиеся с другими народами и являвшиеся потомками старожилов, вышедших из разных областей, а в особенности из севернорусских; 2) русские-метисы, главным образом в Якутии, Забайкалье и затундренской зоне (Ядринцев, С. 51).
      Конечно, старожилы, не одно поколение которых проживало в Сибири, отличались от вновь прибывавших европейских русских. Они и назывались по-разному- сибиряки а российские. Разными были их характеры, поведение, образ жизни, язык. В дореволюционной историографии настойчиво проводилась мысль о своеобразном типе и языке сибиряков, якобы не похожих на русских, так называемая теория областников (Словцов П.А. С. 161-162). На самом деле, несмотря на все своеобразие, русские сибиряки сохранили много общего со своими предками из Европейской России. Подтверждением этого является вся материальная и духовная культура русских, сложившаяся в разных регионах Сибири, развивавшаяся в общем русле с культурой всего русского народа.
      Население Сибири XIX в. состояло из коренных и пришлых народов. Многочисленное к тому времени русское население не представляло единого целого по своему происхождению и составу. Русские, начавшие проникать в Сибирь еще в конце XVI в., выработали своеобразные черты быта и характера и образовали ядро старожилов - потомков ранних поселенцев с Европейского Севера и из Северного Приуралья. Переселенцы XIX в. из южнорусских и центральных губерний России составили группы новоселов ("российских"). СредА тех и других сформировалось несколько групп под воздействием разных факторов: характера их расселения в Сибири (отдельно от других народов - компактного или чересполосного с ними, или интенсивного проникновения в инорасселение и т.п.), численности, демографических процессов, происходивших в их среде, особенностей иноэтничного окружения. Так, среди русских в Западной Сибири выделились группы, различные в сословном, этническом или конфессиональном отношении. На укрепленных пограничных пиниях южных районов сформировалось казачье население, расселившееся в близком соседстве с башкирами, мещеряками, яицкими казаками, казахами, которые также составили служилое казачество. Влияние этих народов друг на друга именно в казачьей среде было очень сильным.
      Другую группу русского западносибирского населения составили старообрядцы - каменщики Бухтармы и "поляки" Колывани. Первые были потомками кержаков из Нижегородской губернии, переселившихся в Бухтарму (в горы -"камень") в XVII в. и испытавших некоторое влияние соседных казахов. "Поляки", расселившиеся с 1763 г. на Алтае по р. Убе, были потомками русских старообрядцев из Калужской, Тульской, Рязанской, Орловской губерний, обосновавшихся сначала в Белоруссии (Стародубье, Ветка, Добрянка, Гомель, Дорогобуж), а оттуда в конце XVHI в. переселенных в административном порядке в Сибирь, где разместились на Алтае и частично ушли в Забайкалье. В отличие от каменщиков, которые вступали в браки с казахами, "поляки" в течение 200 лет поддерживали только внутрисемейные брачные связи; у них было более 90% браков с родственниками в 6-8 поколениях.
      По данным 1869 г., в Западной Сибири проживал 49 261 раскольник из 2 743 157 человек, населявших регион. Это были беспоповцы, и поселились они главным образом в Ялуторовском, Курганском, Ишимском, Бийском округах (РГИА. Ф. 1265. Оп. 12. Д. 150. Л. 2-2 об.; Д. 90. Л. 33).
      Кроме старообрядцев, в 1805 г. в Тобольской и Томской губерниях поселились сектанты- духоборцы, молокане, штундисты, которых туда либо ссылали, либо они сами убегали в Сибирь от преследований за веру.
      Русские в Восточной Сибири не отличались однородностью. Среди них выделялось много сословных, этнотерриториальных и конфессиональных групп. Довольно своеобразными были старожилы, предки которых пришли на Ангару (среднее течение) и Енисей (среднее и нижнее течения) еще в XVII-XVIH вв. Они являлись в основном крестьянами—потомками промышленников Северной России, часть из них составляли коми. Поздние русские приселения туда были незначительны, поэтому русские старожилы Туруханского края, например, считались "чисто" русскими, а в районе Енисейска приобрели некоторую "монголоидную примесь", хотя в целом здесь наблюдалось мало смешений с коренными народами и в антропологическом отношении они сохранили общность с русскими Европейского Севеpa (Русские старожилы Сибири. С. 116). В этническом отношении очень сложным было линейное восточносибирское казачество из-за сильного этносмешения с соседними эвенками и бурятами.
      Другую группу русских старожилов в Восточной Сибири составили русские Забайкалья, в свою очередь разделившиеся на несколько групп. Читинская (онон-ская) их группа состояла из потомков казачества XVII в., представители которого женились на обурятившихся тунгусках. По-местному эти русские назывались гуранами. Имелись русские казаки и с небольшой бурятской примесью. Другая читинская группа - это кударинские русские (русско-бурятская группа), жившие между Хилком и Чикоем и являвшиеся потомками русских казаков и "карымов" (ассимилированных русскими бурят Цонголова рода). Русские из обеих читинских групп вступали в браки с эвенками и бурятами. Первые вошли в состав местных русских примерно на 20%, последние - на 40% (Бунак. С. 178). Сильная метисация шла в начале XVII-XVm в,, а затем по мере увеличения численности русских она сократилась.
      Среди русских казаков Забайкалья наблюдались также вероисповедальные различия. По данным 1863 г., у них были раскольники разных толков (РГИА. Ф. 1265, Оп. 12. Д. 150. Л. 3-3 об.).
      Большую конфессиональную группу русских составили забайкальские старо-обрядцы-"семейские" по Селенге и Чикою. В 1890 г. их насчитывалось 42 680 человек из общего числа населения 684 890 человек (РГИА. Ф. 1263. Оп. 2. Д. 5503. Л. 750, 798). Они имели много общего с алтайскими "поляками", так как у них частично были единые предки (из южнорусских и западных губерний), и те и другие сохранили 1/5 общих фамилий. Все они оставались "чисто" русскими, поскольку с антропологической точки зрения у них не было даже легкой примеси соседних бурят или алтайцев, т.е. они не вступали в этносмешения с этими народами (Русские старожили Сибири. С. 115).
      На северо-востоке Сибири русские были представлены также несколькими группами - этнотерриториальными и сословными. Уже с 70-х годов XVIII в. их предки в Якутии - крестьяне Якутского и Олекминского округов - являлись "более якутами (по материнской линии), чем русскими (по отцовской)" (Майнов. С. 38). Жившие с 1731 г. на восточном берегу Лены русские-амгинцы вышли из крестьян Илима и Иркутска, которые, в свою очередь, были потомками русских с Европейского Севера и якутов, чей язык и образ жизни они переняли, а в конце XIX в., вступая в браки с эвенками и представителями других народов, приобрели монголоидный физический облик. С ХУШ в. известны группы русских вторичного заселения- анадырцы, гижигинцы, камчадалы. Казаки, посадские люди, разночинцы уже в середине XVIII в. имели свои семьи в Анадырском остроге и насчитывали до 1000 человек. Позднее они частично вошли в состав гижигинского гарнизона или ушли на Камчатку и на Колыму. Русские гижигинцы состояли из выходцев из западных и восточных сибирских губерний, некоторые - из якутян и новокре-щенных коряков, и к концу XIX^b. представляли единую этническую группу (Гурвич. С. 202).
      На Камчатке русские казаки - выходцы из Илимска - восприняли быт и хозяйство камчадалов-рыболовов. Среди них было много метисов, говоривших на русском и камчадальском языках. Они насчитывали в 1897 г. более 1500 человек обоего пола. Население Камчатки, так же как и Чукотки (русские, юкагиры, чукчи, коряки), возникло в результате ассимиляции одних народов другими.
      В XIX в. среди русских Якутии выделялись усть-оленекские, усть-янские, верхоянские, русские устьинцы (индигирцы), усть-елонские и колымские жители. Усть-янские и усть-оленекские были ассимилированы якутами и эвенками. Индигирцы образовали обособленную группу русских, сохранивших свой язык и культуру. Это были крестьяне и мещане, которые вели охотничье-промысловое хозяйство и мало пополнялись позднейшими пришельцами. Некоторые этносмешения происходили и у них с якутами и юкагирами, но это случалось уже во втором и третьем поколениях (Зензинов. С. 84).
      Хорошо сохранили свой язык и этничность русские на Колыме (две большие группы - нижне- и среднеколымчане), несмотря на то, что контакты с иноокру-жением (с юкагирами) у них происходили чаще, чем у устыгацев, и гораздо больше к ним приселялись ссыльные. Во второй половине XIX в. сюда были сосланы татары, которые стали сближаться с русскими, восприняв их образ жизни (Гурвич. С. 206).
      Русские на Дальнем Востоке по своему происхождению также не представляли единого целого. В Амурской области к концу XIX в. поселились выходцы из южнорусских, украинских, белорусских, западносибирских губерний и Забайкалья. У них существовали конфессиональные различия (молокане, духоборы, прыгуны, бегло-поповцы и т.п.) (РГИА. Ф. 391. Оп. 2. Д. 287. Л. 1-2). 4
      Жители Сахалина были еще более разнородны этнически, так как состояли из уроженцев разных губерний Европейской России и Сибири. Среди них преобладали выходцы из южнорусских губерний, с Кавказа, из Крыма, Черноземного центра, Поволжья, с Украины. Большинство их составляло русское и украинское крестьянство (Ищенко. С. 10-11).