Г. М. Осокин
Московия на востоке

Русские и буряты

Земельные наделы в Забайкалье, ввиду особых местных условий, даже и значительные, не могут быть показателем благосостояния населения.

Стихийные бедствия, резкие климатические переходы, частые неурожаи (иногда несколько лет кряду), примитивная обработка земли и вечный материальный недостаток населения мало способствуют его обогащению.

Много земель не разработано или по недостатку средств, или по боязни понести убыток при недороде.

Кроме того, в земельных наделах много мест, совершенно неудобных для земледелия, которые и пустуют всё время. Вместе с тем, распределение наделов не всегда равномерно, почему малосемейные обогащаются, большие же семьи беднеют. Некоторые например, деревни почти не имеют выгонов и должны нанимать их или у бурят, или у жителей соседней деревни.
Более крепко и определённо стоит земельное хозяйство в районе Чикоя и Хилка.

Наделы землёй инородцев далеко значительнее, что, конечно, всегда вызывает у русского населения зависть и недовольство.
Масса казенных пустопорожних земель в крае и предполагающееся новое правительственное разграничение земель дают надежду населению, что в недалёком будущем коренная перемерка прежних наделов даст возможность устроить своё хозяйство более выгодно.

Несмотря на то, что край считает уже столетия своей оседлости, он всё ещё выглядит устраивающимся и во всём заметен отпечаток чего-то как бы временного.

Отдалённость и географические условия слишком ярко отразились на развитии края и надолго остановили его возможное процветание.

Наблюдения последних лет дают ясную картину тому, что все без исключения отрасли забайкальского хозяйства значительно ослабли, упали даже и те, которые еще так недавно выглядели прочными.

Так, главное занятие населения - земледелие оскудело. Бывшие "житницы" края всё чаще и чаще страдают от неурожая.
Земля истощилась. Засухи, инеи, выдувы, сорные травы, головня, кобылка уже не такие редкие явления, как были ранее. Голодовки в Забайкалье также теперь не редкость.

Примитивный способ обработки полей, неумелое удабривание, плохие семена, конечно не дают надежды поднять урожайность.
Вырубленные и уничтоженные лесными пожарами леса, при отсутствии необходимой влаги, дают ещё более шансов к упадку и обесцениванию прежних богатых по урожаю участков.
Упадку скотоводчества способствовали бескормица, равно и эпизоотии. Скот измельчал, в особенности рогатый.

Лесной промысел не давал и ранее особых выгод населению, теперь же, когда ближайший к населённым пунктам лес во многих местах уничтожен пожарами, а использование в дальнейших участках сопряжено с оплатой пошлины и другими расходами, доходность лесного промысла упала вовсе.
К тому же соседние китайцы и монголы являются большими конкурентами, доставляя городскому населению все лесные материалы в большом количестве.

Некоторые, ближайшие к границе, местные русские лесопромышленники считают для себя более выгодным арендовать лесные участки у монголов, чем пользоваться остатками своего и платить налог. Конечно, здесь играет роль не столько плата, сколько сложная процедура по выкупу билета на рубку, ввиду разбросанности поселений в крае и отдалённости конторы лесничего.

Хотя доставленный из Монголии лес нередко принуждается лесничеством к оплате, но и в этом случае всё же для лесопромышленника выгоднее заплатить за вывезенный и за проданный лес, чем "выхаживание" разрешительного билета лесничества на вырубку в своих дачах.
Охотничий промысел, равно и ореховый, также год от года заметно падают. Причина оскудения последних - частые лесные опустошительные пожары.

Правильно поставленного рыбного промысла в крае не наблюдается, несмотря на то, что местные реки и озёра содержат достаточно разных сортов рыбы. По свидетельству старожилов, лет пятьдесят тому назад особенно много добывалось рыбы в Гусином озере (до 20 000 пудов в год), но в настоящее время добыча сократилась там до 2 000 пудов. Главными потребителями рыбы являлись семейские, которые и способствовали уничтожению рыбы в озере несвоевременной и нерациональной ловлей. Те же семейские и сейчас являются главными рыболовами в крае. Не довольствуясь рыбой из рек и озер, они заезжают и в соседнюю Монголию. Добыча рыбы с годами падает. Города Троицкосавск, Кяхта и станицы снабжаются рыбой исключительно вылавлимаемой в Селенге, Хилке и Гусином озере, и только омулем (любимой рыбой сибиряков) из Байкала.

С годами количество рыбы в реках Забайкалья заметно уменьшилось и уменьшается.
Из промысловых рыб имеются здесь следующие: щука (по бурятски "сурахой"), язь, плотва (чебак), сорожина (уландын-красноперка), окунь (алгана), налим (кутар), карась, таймень,линок и довольно редко осетр.

Ловят рыбу исключительно неводами и вершами, причем время для лова не ограничено, хотя промышленники обычно наезжают ранней весной и осенью.

Жизнь населения всё усложняется, и прежнее лучшее время отходит в область воспоминаний.

Сравнивая жизнь сибирского крестьянства с таковой же в Европейской России, всё же можно сказать, что первая находится в общем, в лучших материальных условиях.

Беднота, конечно, есть и здесь, но не в таком количестве и безысходности. Сибирский крестьянин домовитее, что ясно сказывается и в наружном виде сибирских деревень, которые в большинстве выглядят более благоустроенными, в особенности деревни, населенные семейскими.

Захудалых деревень в крае немного.
Дома и дворовые постройки в Забайкалье все деревянные, с тесовыми и драньевыми крышами. Усадьба, огороды обыкновенно также огорожены бревенчатым, тесовым или реже ивовым заплотом.
Улицы в деревнях довольно широкие и правильные. Одно, что особенно резко бросается в глаза в сибирской деревне, это отсутствие садов и вообще древесных насаждений. В последнее время , по особому назначению местного начальства, крестьяне понемногу стали сазаживать небольшие палисадники перед своими домами в улицу, но мера эта пока я вляется для населения лишь обязанностью, почему и ведется насаждение деревьев без особенного рвения и желания. Засаживают такие палисадники обыкновенно тополем, берёзой, черёмухой.

Большая часть деревень расположена на открытых местах и только позднейшие - среди лесных участков, и лес этот по приговорам общества охраняется от рубки.
Самые села и деревни Забайкалья расположены вблизи рек. В особенности густое население  в верхнем и среднем течении Чикоя.

Наружный вид местного деревенского дома ничего особенного не представляет. Общий тип построек близок к великорусскому. Беднейшее население обыкновенно живет в так называемых "зимовьях", т.е. в небольшой, довольно низкой квадратной, бревенчатой избе (2 кв. сажени) с одним, реже двумя небольшими окнами, затянутыми вместо стекла пузырем. Сеней чаще нет; одна входная дверь ведет в единственную низкую комнату, занятую почти на одну треть громоздкой, неуклюжей глинобитной русской печью на деревянном или каменном фундаменте.
Дом более зажиточного крестьянина, и в особенности семейского, конечно, много отличается как по наружному виду, так и по внутреннему расположению и устройству.

Сибирские крестьяне вообще не любят низких построек, почему каждый, кто только располагает лишним десятком брёвен, старается построить свой дом возможно высоким.
Каменных фундаментов встречается мало, строят же чаще на деревянных стойках. Пространство под полом засыпается землёй. Двойные полы только у богатых.

Дом зажиточного крестьянина обыкновенно состоит из двух половин, разделенных сенями: черной - с кухней и помещением для работников и чистой - хозяйской.
Печь чаще глинобитная и в редких случаях кирпичная. В чистой половине встречаются печи-голландки, хотя и к ним обыкновенно пристроены очаг или плита.

Чистая половина обыкновенно разделена перегородкой на две комнаты, из которых бляжняя от входа служит для гостей или заезжих. Потолки и стены обыкновенно побелены известью. Полы застланы холстинами или в некоторых, менее зажиточных домах посыпаны песком, которым посыпаются полы в жилых помещениях и кухнях.

Окна, часто и с двойными рамами, заставлены горшками с цветами, в особенности в семейских домах.
Мебель: лавки, столы, стулья, шкафы, хотя и грубой работы, но часто покрашены в яркие пестрые цвета. У некоторых зажиточных крестьян не редкость встретить и простеночное, в деревянной раме, зеркало, хотя и низкого качества.
Мебель менее зажиточных и бедных исключительно состоит из длинных лавок и столов, шкафы заменяют прибитые по стенам полки, завешанные холстинкой.

Кровати (не у всех) обыкновенно широкие, с массой перин и подушек. Спят на них только взрослые, и чаще одни хозяева, дети же и работники спят где придется на полу; в теплое же время года на дворе, в сенях, под навесами и на сеновалах.

Передний угол крестьянской избы как у бедняка, так и у зажиточного пользуется особым вниманием. Смотря по состоянию, весь этот угол по стене занят обыкновенно иконами у сибиряка и медными крестами в киотах - у семейского. Иконы устанавливаются на полках в один или два ряда. К каждой иконе обыкновенно прилеплена восковая свеча. Тут же, на полках, кладут просфоры, вербу, пасхальное яйцо, ставят масло в бутылочках и пр.

Особенно уважаются крестьянами иконы старинного письма. Наравне с иконами часто можно встретить и различные, духовно-нравственного содержания картины.

Большинство икон в фольговых ризах, киотах и украшены бумажными цветами, материей, пихтой или вереском.
У семейских вместо икон ставят кресты с вделанными в них медными восьмиконечными крестами, с рельефным изображением распятия. Так же как сибиряк, семейский украшает божницу цветами, материей, золотой и серебрянной бумагой и пр.
Передний угол у того и другого считается почётным.
Посетитель и гость, которому крестьянин хочет оказать своё уважение и почет, обыкновенно усаживаются в передний угол, где и угощают его.

Тут же стоят стол и лавки. Обычай приема и угощения гостя в переднем углу более всего сохранился у малозажиточных крестьян; те же, которые побогаче, уже не придерживаются строго этого обычая.

Вообще крестьяне пригородных деревень, вкусивши городской цивилизации, во многом изменили свой строй жизни,и можно сказать, что утративши много хорошего из своей прежней жизни, приобрели от горожан больше худого.

В особенности деревенское кулачество заметно проявляет много отрицательных сторон в отношении своих односельчан.
Случайные заработки по поставкам и подрядам за последние годы народили немалое число деревенских богачей-кулаков. Явление это ещё и тем не желательно, что в общем и здесь заметно сильное оскудение деревни. Год от году прибавляется бедняков; условия жизни делаются труднее, отсутствие заработков и неурожаи гонят население или вон из деревни, или же заставляют по необходимости закабалить себя навеки такому кулаку-ростовщику.

Сельских банков не существует, кулаки же, ссужая деньгами или семенами малоимущих, ставят такие условия, что крестьянин, раз попавший в руки такому богачу, обыкновенно навек остается неоплатным.

Более частые условия такой помощи бывают следующие. За пуд семян кулак получает или деньгами в два-три раза более или хлебом по цене, какая ему вздумается, или же отработкой.
Эта последняя тяжелее всего ложится бременем на крестьянина, так как выдавший ссуду под отработку отнимает крестьянина от своего хозяйства именно в общую рабочую пору и тем, конечно, еще более разоряет бедняка.